Родился в 1960 г. городе Ижевске. В 1982 г. окончил Краснодарский политехнический институт. Работал на различных промышленных предприятиях и в органах местной власти.
Литературную деятельность начал со стихотворного жанра и в восьмидесятых годах печатался в периодических изданиях и коллективных сборниках.
С 1990 года начал писать прозу. В первой половине девяностых годов выпустил несколько книг в жанре детектива и фантастики, позже перенес свое внимание на философско-мировоззренческие проблемы современного человечества.
В настоящее время сочетает литературный труд с предпринимательской деятельностью. Живет и работает в Краснодаре.
ОСНОВНЫЕ ИЗДАНИЯ:
Скверные времена в Гаррисберге: Сборник повестей и рассказов. – Краснодар: «Краснодарское книжное издательство», 1991 г.
Феникс умирает ночью: Роман. – Майкоп: «Адыгейское книжное издательство», 1992 г.
Звездная цитадель: Роман. – Краснодар: «Советская Кубань», 1995 г.
Эволюция Божественного – от дикаря к сверхчеловеку. Три ключа к тайнам жизненных процессов. Трактат философских воззрений на историю цивилизации. – Краснодар: «Флер-1», 2001г.
Энергопрактики йоги и цигуна. Секрет суммы технологий. Метафизическое исследование. – Москва: «ЭТП», (готовится к изданию в декабре 2001г. – январе 2002г.)
ТЕНЬ ЭКСПРОПРИАТОРА
По улице протарахтела вереница мотоциклов. Впереди основательно потрепанных «яв», «бмв» и «хонд» катил совсем уж разболтанный «иж» начала пятидесятых годов. «И где они этот музейный экспонат выкопали?» – усмехнулся про себя Виктор, скосив глаза на пестро разодетую кавалькаду. На мотоциклистах были черные кожаные куртки в шипах и заклепках, шлемы с рогами и какие-то дикие маски, вроде тех, что появились в фильмах ужасов последних лет. А на переднем, восседавшем на допотопном «иже», был танковый шлем времен генералиссимуса Сталина и офицерская портупея. Кучка интуристов, столпившихся у дверей огромного экскурсионного автобуса, с любопытством проводила взглядами лидера рокеров.
Виктор сделал несколько шагов вдоль стеклянной стены холла отеля, профессиональным глазом молниеносно окинул все вокруг и зябко поежился. Небо серого ноябрьского вечера грозило вот-вот пролиться холодным мелким дождем с хлопьями мокрого снега. Промозглый ветерок воровато норовил забраться за пазуху, и искусственный мех форменной куртки мало спасал от его холодного дыхания. Виктор смахнул каплю с кончика носа и поглубже натянул на голову серое суконное кепи с кокардой. Ничего не поделаешь, сегодня была его очередь занимать наружный пост у главного входа в гостиницу. Он зорко прощупал взглядом группу выходивших из вестибюля японцев. Вроде бы ничего настораживающего.
Пять лет службы в подразделении охраны ассоциации детективных служб «Алекс» развили у Виктора такие качества, о существовании которых у себя он раньше и не догадывался. Это позволило ему довольно быстро занять место в команде, обслуживающей один из самых престижных объектов, – новейший московский пятизвездочный отель «Белый князь». При отеле располагалось одноименное валютное казино – самое роскошное в городе, к которому, как ночной гнус на огонь, слетались темные личности со всей гигантской столицы одряхлевшей сверхдержавы. Фальшивомонетчики и торговцы наркотиками, проститутки и сутенеры, воры и перекупщики краденого – все эти паразиты огромного, пришедшего в упадок города, зарабатывающие гораздо больше дензнаков иных стран, чем остальные законопослушные граждане, стремились сюда пошиковать и хоть ненадолго почувствовать себя приобщенными к счастливой и безоблачной зарубежной жизни, а заодно и подзаработать при случае. И вот на их пути, начиная от пронизанного злым осенним ветром пространства на гранитной площадке перед главным входом до проходов между столами для рулетки, вставали рослые, немногословные парни с цепким взглядом, тяжелыми кулаками и кольтами сорок пятого калибра в открытых кобурах.
Виктор сделал пару десятков шагов, миновал большие автоматические двери и по нескольким ступенькам поднялся на невысокий подиум, прямоугольным выступом возвышающийся у угла здания. Ветер дребезжал и звякал тросиками дюжины мачт-флагштоков. Отсюда, с возвышения, отлично просматривалось все пространство этого заповедника закордонной жизни, созданного за последние несколько лет в старом, нездоровом теле Москвы. Перед Виктором была большая площадка, на которой парковались туристические автобусы, машины постояльцев отеля и их гостей. Дальше, за проезжей частью улицы, возвышались недавно отстроенные, стилизованные под архитектуру начала века шести-восьмиэтажные здания деловых офисов. Слева на площадь, образованную открытым пространством перед «Белым князем», выходил фасад небольшого зала выставок и симпозиумов, а справа – старинный, чудом сохранившийся трехэтажный особняк с колоннами, где сейчас размещался преуспевающий коммерческий банк. И почти все первые этажи близлежащих зданий, кроме банка, были плотно заселены многочисленными магазинами, магазинчиками, лавками, ресторанами, всевозможными бюро обслуживания и всем прочим, что только может выманивать деньги из карманов зарубежных и отечественных состоятельных покупателей.
Рядом раздалось треньканье балалайки. Опять эти… Как всегда на углу стояночной площадки автобусов, у газетного киоска расположился настоящий балаган. Рядом с «вольво» и «ауди» последних марок стояла пара махновских тачанок с пулеметами «максим» на задках и черным анархистским знаменем. Казаки в лохматых папахах и кожухах сидели на лавках экипажей и уплетали сало. Тут же, загребая ветер широченными клешами, расхаживала пара революционных матросов, перепоясанных пулеметными лентами, с алыми бантами на груди и бутафорскими трехлинейками за плечами. Перед ними расположились лотки с атрибутикой славного прошлого: бескозырки с надписями «Аврора» и «Рюрик», настольные зажигалки, вделанные в корпуса гранат-лимонок, и многое другое, пришедшее сюда на площадь перед дорогим, валютным отелем из далеких революционных времен.
Вот казаки уже наелись, и по их рукам пошла большая стеклянная бутыль – четверть с мутноватой жидкостью. Сейчас начнется представление… Кто-то уже пробовал струны на балалайке. Виктору совсем не нравились эти нагловатые ребята, владевшие монополией на экзотическое зрелище на пятачке перед самым фешенебельным отелем страны. Но на их удочку очень неплохо клевали любопытные иностранцы, и владельцы гостиницы считали, что эти клоуны тоже по-своему привлекают и развлекают их клиентуру. Местные власти тоже регулярно получали налоги с их немалых доходов, и этот балаган уже давно превратился в неотъемлемый элемент экстерьера отеля. Но сегодня, в такую сволочную погоду, никто не хотел покупать бомбы-зажигалки, пробовать сало с черным хлебом или фотографироваться по установленному тарифу на фоне матросов, пляшущих «яблочко», или казаков, выдающих гопака.
Махновцы из-под надвинутых на глаза лохматых шапок понуро поглядывали на деловито снующих между входом в гостиницу и автостоянкой и не обращающих на них никакого внимания постояльцев «Белого князя». Вот вдобавок к балалайке появилась гармонь-хромка, попиликала пару минут, и казаки с матросами недружными, безрадостными голосами затянули: «Ты, моряк, красивый сам собою…» Виктор усмехнулся. В каждой стране есть свои, отсутствующие в иных местах, культурные традиции, которые так притягивают любопытных иностранцев. В США и Канаде их носители живут в индейских резервациях, где перед толпами туристов аборигены, украшенные орлиными перьями, исполняют свои ритуальные пляски и обряды. В Англии это лондонская площадь Пиккадилли со сборищем живописных и редких во всем остальном мире панков. А у нас вот – экземпляры времен гражданской войны. «… По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там. По-о моря-а-ам…» – уныло носилось в сыром воздухе. Виктор поежился, спустился с возвышения и вдоль стеклянной стены, сияющей ярким светом, пошел обратно.
Со стороны площади послышался необычно гулкий звук мотора. Виктор оглянулся и пришел в крайнее изумление. По улице катил серо-зеленый бронеавтомобиль образца первой мировой войны. Над крышами окружающих его легковушек торчал крутой лоб кабины с узкой щелью амбразуры водителя. По бокам горбатого корпуса возвышались пулеметные башни. Над одной из них ветер трепал красный флаг. Броневик резко принял к обочине, вызвав бурю клаксонного воя соседних машин, и выкатился на парковочную площадку. Люди перед отелем любопытно вытянули шеи. Тем временем боевая машина революционного пролетариата остановилась около махновских тачанок. Стальная дверца открылась, и оттуда выбрался человек в кожаной тужурке, обмотках, с большой красной звездой на фуражке и фанерной кобурой маузера.
«Так они скоро сюда бронепоезд «Михаил-архангел» или крейсер «Аврора» приволокут», – невесело усмехнулся Виктор, наблюдая, как махновцы угощают командира броневика табаком из кисетов.
В этот момент к подъезду отеля мягко подвалили два голубых автобуса «Сетра». Пассажиры прильнули к окнам, с любопытством глядя на такое редкое для улиц современного города зрелище. Мгновенно оценив коммерческий потенциал свежеприбывших туристов, балаганные актеры принялись за дело. Кожаная тужурка оперативно забралась на броневую башню и начала оттуда пламенную речь. Сборище внизу согласно орало и размахивало тупыми саблями и винтовками. Но партия вновь прибывших, удостоив представление только лишь многообещающими взглядами, гуськом продефилировала из автобусов прямиком в гостиницу. «Да. Что-то не везет нынче ребятам, – усмехнулся Виктор. – Да и получается у них сегодня все как-то не так слаженно и вдохновенно, как обычно. Похоже, что в такую погоду в дело у них пошло молодое поколение». Лиц казаков, которые сидели на тачанках, Виктор никогда не видел.
Припустил надоедливый моросящий дождь. Площадь опустела окончательно. И только Виктор с бутафорскими махновцами остались мокнуть, накрытые холодной завесой из бесконечных дождевых нитей. Минут через десять над черными папахами раскрылись большие автоматические зонты, и тачанки, громыхая колесами по зеркальной дороге, расцвеченной отражениями тысяч огней, укатили восвояси. На площади от недавней картинки из исторического прошлого остался только безмолвный серый броневик, дико смотрящийся на фоне удлиненных, ярко окрашенных корпусов современных автомобилей.
Виктор втянул шею в плечи, прошлепал по слою воды мимо дверей главного входа. Все вокруг было уныло и безрадостно. На улице, мягко шурша шинами, появились два необычных автомобиля. Они сбавили скорость, свернули с основной магистрали и остановились перед воротами во внутренний двор банка. Первой была машина охраны, за ней мигал указателем поворота автофургон-сейф для перевозки денег. Тяжелые ворота бесшумно разъехались, и обе машины исчезли за их створками. Виктор проводил конвой взглядом, зябко повел плечами и зевнул.
На площади, тарахтя моторами, опять появилась группа мотоциклистов. Несмотря на устрашающие шлемы, заклепки и цепи, позы сидящих в седлах были закоченевшие, даже жалкие. «Наверняка сейчас захотят спрятаться от дождя под козырьком конференц-зала», – постарался вычислить дальнейшие действия рокеров Виктор. И он не ошибся. Это было единственное место во всей округе, где можно было укрыться от непогоды десятку людей с мотоциклами, и вереница ездоков, миновав автостоянку, вкатила по пандусу на уровень второго этажа, на террасу, под выступ верхнего яруса здания. «Вот и работенка появилась», – пробормотал Виктор, не спеша направляясь к наружной лестнице на площадку второго этажа.
Через пару минут он уже подходил к мотоциклистам. Вокруг двухколесных машин и их обладателей на каменные плиты натекли лужи воды. На лицах, лишившихся рогатых и ощерившихся масок, четко выделялись покрасневшие от холода носы. Огоньки сигарет ярко вспыхивали от глубоких, поспешных затяжек. Виктор окинул взглядом всю компанию и, заложив руки за спину, бесстрастным голосом произнес:
– Парни. Даю вам тридцать секунд, чтобы исчезнуть отсюда. Всем прекрасно известно, что свободный въезд сюда запрещен. Это охраняемая территория отеля… Время уже пошло, – и Виктор демонстративно взглянул на часы.
Несмотря на патологическую задиристость этих ребят, сейчас они вели себя скромно. Перед ними стоял вооруженный агент охранной службы ассоциации «Алекс», молодцы которой всегда отличались четкой решительностью, а если надо, и жесткостью действий. Рокеры нерешительно переглянулись, не зная, как им поступить.
– Я уже сказал, что вам надо делать, и повторять не собираюсь. Время идет, – напомнил Виктор, придав голосу металлическую тональность.
Мотоциклисты, чертыхаясь под нос, взялись за рули и принялись снимать свои драндулеты с подножек. Виктор с одобрением смотрел на них и был доволен, что парни оказались вполне понятливыми.
В этот миг с высоты второго яруса куба конференц-зала Виктор периферийным зрением заметил необычное движение на площади перед отелем. Он повернул голову. Броневик, не торопясь, катился в тупиковый угол стояночной площадки. Вот он снес ее легкое ограждение, покачиваясь громоздким корпусом на бордюрах, преодолел пешеходную дорожку и выбрался на проезжую часть улицы. Резко увеличив скорость, он всей бронированной массой ринулся на ворота рядом с фасадом банка. Было хорошо видно, как водитель недостаточно резко вырулил, и удар пришелся вскользь. Но и от этого одна створка почти отвалилась. Бронеавтомобиль сдал назад и снова устремился на ворота. Послышался глухой удар, и ворота рухнули.
Виктор, еще плохо понимая что происходит, смотрел на это невероятное зрелище. Его соседи-мотоциклисты тоже молча уставились в ту сторону.
Теперь из-за каменного забора у здания банка выглядывали только башни бронемашины. Послышалась беспорядочная пистолетная пальба. В ответ пулеметная башня повела тупым рылом, и в следующий миг из нее вырвался длинный язык дрожащего пламени. В шумную разноголосицу вечернего города органично вошел рокот армейского пулемета.
И здесь, наконец-то, к Виктору вернулась способность соображать. Он подскочил к ближайшему рокеру, схватил его за рукав куртки у плеча и резким движением, всем своим корпусом вниз и назад, буквально вышвырнул беднягу из седла. В следующее мгновение, взревев мотором и вздыбив мотоцикл на заднем колесе, Виктор уже летел вниз по пандусу. Рискуя опрокинуться на резком вираже, через несколько секунд был около выбитых ворот банка. Но вот он резко дал по тормозам, и мотоцикл сильно занесло. Он успел выскочить из седла, а его двухколесный экипаж, опрокинувшись, юзом пошел по асфальту и остановился как раз на въезде в ворота, перед упавшими створками.
Стрельба уже стихла. Достав револьвер, Виктор осторожно заглянул во двор банка из-за угла кирпичной колонны ограды. Броневик стоял, закрывая собой вход в здание. Одна пулеметная башня уставилась в окна. Другая смотрела на то, что еще недавно было автомобилем конвоя, – изрешеченный пулями корпус, в котором не осталось ни одного целого стекла. Из-под него на каменные плитки двора растекались лужи крови. За коробкой броневика был виден фургон-сейф. Дверь водителя была открыта, и из нее свешивался убитый охранник. Тут из-за броневика появился махновец в папахе и подошел к двери со свисающим трупом. Виктор поймал его на мушку и плавно нажал на спусковой крючок. От первого же выстрела его жертва споткнулась и неуклюже повалилась набок. Пулеметная башня, наведенная на расстрелянный конвойный автомобиль, дрогнула, и ее ствол пошел в сторону Виктора, который еле успел спрятаться за кирпичную кладку. По ней, словно гигантский отбойный молоток, ударила пулеметная очередь.
Все вокруг заволокло кирпичной пылью. Виктор судорожно огляделся. Что же делать? Этого бронированного монстра ничем не остановишь. Ворота они уже взяли на прицел, и ему теперь не высунуться. Внутренняя охрана, если еще не вся перебита, все равно теперь не сможет поднять голову и помешать этим гангстерам. Сволочи… Выбрали же способ и момент – деньги уже не в подвальных хранилищах банка, но еще не заперты во взрывоустойчивый сейф автофургона… А может быть, охрана успела захлопнуть дверцу сейфа, и тогда эти сейчас пытаются его открыть…
Виктор кинулся ко входу в банк. Массивная, с резными украшениями дверь была заперта. Окна первого этажа находились слишком высоко, и до их карнизов невозможно было дотянуться рукой. Виктор лихорадочно покрутил головой по сторонам. Потом бросился по тротуару к недалеко стоящей старой, скособоченной «Волге» с высоким, проржавевшим на крыльях кузовом.
Двери машины были, конечно же, заперты. Тогда Виктор подскочил к багажнику и несколько раз ударил по замку рукоятью своего тяжелого револьвера. После четвертого удара багажник открылся. Виктор выхватил оттуда монтировку и быстро распечатал салон допотопного лимузина. С замком зажигания он справился еще быстрее и уже через минуту подкатил на «Волге» под самые окна банка. Вскоре он вскарабкался на крышу машины, прихватив из багажника рукоять ручного запуска двигателя. Размахнулся и с силой ударил по толстому ударопрочному стеклу. Стекло даже не дрогнуло. Тогда Виктор выхватил револьвер и всадил в окно несколько пуль. Зеркальная поверхность покрылась сеткой трещин, и после нескольких ударов ручкой стекло дождем осколков обрушилось вниз.
Через несколько мгновений Виктор уже бежал по затемненным коридорам здания. Вот и обширный кассовый зал. Зыбкие блики уличных фонарей дрожат на прозрачных перегородках рабочих мест кассиров… Дверь в коридор, который должен вести к подвальному хранилищу и выходу во двор, закрыта. Около нее на ковровой дорожке, широко раскинув руки, лежал убитый охранник. И только сейчас Виктор заметил в помещении следы перестрелки. Он попытался открыть дверь, толкая ее створки и дергая поворотную ручку. В следующий миг с обратной стороны дверь пробили несколько пистолетных пуль. Чудом невредимый, Виктор отпрыгнул за стену. Несколько секунд он мучительно соображал, как ему быть, и тут же, решив, что высота кассового зала перекрывала только два этажа и по третьему он должен выбраться к окнам с видом на броневик, кинулся к выходу из зала.
С бешено колотящимся сердцем Виктор взлетел на третий этаж, по коридору достиг противоположного крыла здания. Внизу фигуры в папахах загружали в броневик какие-то мешки. Сверху отлично виден распахнутый задний борт автофургона-сейфа. Рядом на земле распростерлись два тела в светлой униформе банковской охраны. Башня бронеавтомобиля нацелена на окна первого этажа.
Виктор открыл окно, тщательно прицелился и несколько раз выстрелил вниз. Фигуры в папахах бросились в разные стороны, а одна из них повалилась у колеса бронемашины. Морда пулеметной башни повернулась в сторону окна Виктора, и он еле успел спрятаться, как тут же в оконный проем обрушился град пуль. Осыпанный дождем стекольных брызг и штукатурной крошки, Виктор выбрался из комнаты. Высунуться из этих окон ему больше не дадут.
Виктор бросился вниз. Теперь единственное место, где он еще как-то может помешать налетчикам скрыться, – это выезд из двора банка.
Выскочив из окна первого этажа, он побежал к воротам. А в голове у него все это время билась только одна мысль: «Как же их остановить? Как помешать уйти?» В это время взревел двигатель броневика, а когда Виктор, еле сдерживая дыхание, выглянул из-за колонны ворот, бронеавтомобиль уже неуклюже разворачивался в тесном пространстве банковского двора. Виктор выхватил револьвер и несколько раз выстрелил по колесам. «Бесполезно, – тут же остановил он сам себя. – Колеса у него явно сделаны из литой или пористой резины…»
В бессильной злобе Виктор открыл наугад огонь по серо-зеленому чудовищу. Но револьверные пули, рикошетируя, только высекали из броневых листов искры, и Виктор беспомощно опустил свое оружие. Что же делать? И тут взгляд Виктора зацепился за лежавший на проезде к воротам мотоцикл. От удара при падении пластмассовая пробка топливного бака треснула, и на асфальте растеклось небольшое радужное пятно. Чувствовался слабый запах бензина.
Виктор со всех ног кинулся в сторону от ворот, спрятался в полутора десятках метров за ближайший фонарный столб и тщательно прицелился. Только бы получилось… В этот момент из ворот выскочила тупая морда бронеавтомобиля. Броневой лист, прикрывающий радиатор, завис над мотоциклом. Виктор плавно нажал спусковой крючок.
Пуля попала точно в бензобак мотоцикла, и он взорвался наподобие бомбы. Виктор инстинктивно зажмурился. Ослепительный шар окутал переднюю часть броневика, и уже через мгновение огненные языки лизали его капот и кабину. Не вывернув достаточно на повороте, объятый пламенем бронеавтомобиль подпрыгнул на бордюре тротуара и выскочил на пешеходную дорожку вдоль автостоянки гостиницы. Дверь кабины водителя открылась, и оттуда на ходу выпрыгнул человек в кожаной тужурке и обмотках. В этот миг колеса одной стороны машины соскочили с бордюра. Бронеавтомобиль вильнул. Неустойчивый высокий корпус покачнулся и рухнул набок, припечатав всей тяжестью бронированной коробки не успевшую отскочить фигурку. Падая, броневик зацепил несколько машин на стоянке, и вскоре все они превратились в один большой жаркий костер.
Ошеломленный такими разрушительными последствиями всего одного выстрела, Виктор долго стоял с опущенным револьвером в руке, молча глядя на все ярче разгоравшийся бензиновый факел, от которого тысячи бликов яростно плясали в осколках зеркал мелких луж на асфальте.
* * *
После попытки ограбления банка несколько дней подряд площадь перед «Белым князем» была свободна от всегдашних ряженых. Когда же через неделю опереточные казаки-махновцы и красные матросы вернулись на насиженное место, Виктор сразу заметил, что за их плечами уже нет винтовок. А на задках тачанок вместо пулеметов «максим» отливали медью пузатые тульские самовары.